Семейная пара нижегородцев победила на Всероссийском конкурсе пения среди глухих

До сих пор в нашем обиходе встречается слово «глухонемой». Люди с нарушением слуха считают его оскорбительным и мечтают, чтоб оно навсегда ушло из их жизни. Ведь почти все они говорят и даже поют.

Недавно нижегородская семейная пара Савушкиных даже победила на Всероссийском вокальном конкурсе.

Отсутствие слуха не мешает им петь и слышать друг друга.

Трудности перевода

Андрей и Анна Савушкины – необыкновенно обаятельная пара. Они открыты, очень искренни и эмоциональны. Оба говорят с небольшим акцентом. Это естественно для людей, которые не слышат сами себя. Но на это перестаешь обращать внимание через минуту беседы. Их речь подкрепляется живой мимикой и жестами. И кажется, что ты вполне смог бы их понять и без слов.

У Андрея слабослышащие мама, папа и старший брат. Анна – третье поколение слабослышащих в своей семье. Рождение здоровых детей у глухих – не редкость, но сыновья Савушкиных – Владислав, Всеволод и Савва – тоже родились с нарушениями слуха.

– Мы, конечно, хотели, чтобы они слышали. Но для нас это не стало шоком, – говорит Андрей. – Для слышащих родителей это, конечно, проблема. Если бы у нас родился ребенок с другим заболеванием (ДЦП или синдромом Дауна), мы бы не знали, что делать. А у нас родились дети такие же, как мы. И мы спокойно это восприняли.

По словам Анны, они уже знали, как их воспитывать, что им дать – то, чего сами не получили от своих родителей.

– Мы своим детям даем больше, чтобы наши дети своим давали еще больше, – делится Анна.

Аня и Андрей вместе учились в одной коррекционной школе в Большом Мурашкине с разницей в два класса. Но их знакомство дальше стандартного «привет» не заходило. Потом каждый пошел своим путем.

Андрей пробовал поучиться в техникуме, в ННГУ им. Лобачевского – на филологическом факультете и факультете физической культуры. Но каждый раз понимал, что это не его. Обидно было тратить пять лет, а потом положить диплом на полку. В итоге он окончил Нижегородский областной колледж культуры на Бору и получил специальность режиссера.

Анна пыталась поступать на психолога.

– Но на экзаменах преподаватель, который диктовал текст, спросил, почему я не пишу, – рассказывает он. – Я ответила, что плохо слышу. Он говорит: «Не притворяйтесь, пишите». Так было обидно! И я ушла, а надо было остаться.

Жизнь их снова свела на «Телевидении глухих». Анна была ведущей программы «Калейдоскоп новостей», которая выходила раз в неделю. А Андрей, который к тому времени активно занимался спортом и был кандидатом в сборную России по легкой атлетике, стал героем одного из сюжетов. Позднее его самого пригласили на телевидение редактором. Там и началась их семейная жизнь.

В 2010 году «ТВ глухих» закрылось. Пришлось заново искать работу. Слабослышащему человеку сложно найти дело.

Ане пришлось поработать уборщицей, пока она не попала в нижегородское отделение Всероссийского общества глухих. А Андрей до сих пор работает дворником, правда, добровольно.

– Меня многие спрашивают – почему? Утром свежий воздух, – смеется он. – И у меня остается больше времени для воспитания детей. Если я буду работать в организации по 8-10 часов, у меня не будет времени детьми заниматься. Родители играют важную роль в воспитании ребенка. Это наш труд. В садике вы возводите стены, а в школе – крышу. Если бы мои родители не сделали фундамент, всё равно бы всё развалилось.

Поющие руки

Главное семейное увлечение Савушкиных – пение на жестовом языке.

Андрей увлёкся музыкой в 13 лет. В коррекционной школе в Большом Мурашкине был кружок жестового пения. Правда, там занимались в основном девочки, и парень поначалу стеснялся. Но попробовал – получилось. Потом танцевал, пел, клоунады показывал, стихи рассказывал. Когда побывал на всероссийском конкурсе и занял второе место, появилось желание выступать и совершенствовать мастерство.

Аня занимается жестовым пением 15 лет. На двоих у них огромное количество наград, но выставлять их они не любят. «Лежат где-то», – отмахивается Андрей.

Каждая композиция жестового пения требует очень тщательной подготовки. Текст разбирают на слова, потом переводят их в жесты. Это очень трудоемкий процесс.

– Бывает, попадается трудное слово, мы подыскиваем синонимы, чтобы было понятно глухому зрителю, – пояснил Андрей. – Потому что он музыку не слышит, но видит наши жесты. Мы упрощаем жесты, делаем их примитивными, чтобы зритель понял, о чем эта песня.

Для новичка подготовка песни занимает месяца четыре. Анне нужен месяц, а такому профессионалу, как Андрей, достаточно двух недель. Часто Савушкины берут на репетиции детей, они повторяют жесты за родителями. Старший не слышит, но любит подпевать. Средний уже сам пробовал петь на конкурсе. А по младшему, хотя ему всего три года, уже сейчас видно, что это будущий музыкант.

– Мы любим разные песни. Рэп не слушаем, рок тоже за редким исключением, – рассказывает Анна. – «Ой, мороз» постоянно поем. Эту застольную песню даже голосом орем. Дети с удовольствием слушают, просят: «Мама, папа, спойте еще раз».

В этом году на Всероссийском конкурсе концертных программ в Сочи ему присудили первое место за исполнение песни Игоря Корнелюка «Клево». Аня с песней «Я» из репертуара Лолиты заняла второе место.

Савушкины уверены, что смогут завоевать победу и на международных конкурсах. Тем более что, по их мнению, у российских жестовых певцов есть неоспоримые преимущества – артикуляция и движения.

В Европе, например, принято петь с закрытым ртом. Кроме того, и жесты у наших исполнителей побогаче.

– В Америке и Европе у них скучноватые, однообразные жесты, – объясняет Андрей. – Русский язык очень богат. У нас есть синонимы, афоризмы и фразеологизмы. Мы можем перевести иначе и красиво показать. А у них не получается, как у нас.

Услышьте нас

Но в отличие от той же Европы в России, с сожалением признают Савушкины, пока еще есть дискриминация инвалидов.

– Нам часто говорят: вы этого не сможете. Но почему? Мы все равны, – возмущается Андрей. – Мы не хуже них, но у них есть стереотип: раз глухой, то не можешь ничего. Это в целом вина воспитания общества тех времен, когда нас называли глухонемыми и считали, что мы неграмотные. Хотя, если сравнивать с тем, что было 10 лет назад, когда на нас смотрели, как на инопланетян, то стало лучше. Сейчас система образования развивается, но всё равно есть недостатки. И если мы будем молчать, о нашей проблеме не узнают.

Савушкины вместе с единомышленниками добиваются, чтобы в учебных заведениях для глухих детей учили с помощью жестового языка. Пока в школах делают упор на обучение детей, говорить и читать по губам собеседника, чтобы они ориентировались в среде слышащих людей. Это необходимо, считают родители, но недостаточно.

– Мы очень хотим, чтобы русский язык детям был понятен. Когда я сама училась, многого не понимала. Учитель говорит, а мы не слышим. И даже интересный предмет превращается в скучную лекцию, – сетует Анна. – В результате нас учат говорить, но не учат мыслить, не дают знаний. У детей с недостатком слуха должны быть свои методики обучения. Им нужен жестовый язык, нужны преподаватели, которые бы с ними поговорили, объяснили. Если ребенок четко говорит, но не знает грамматики, его все равно не поймут.

Андрей и Анна много общаются с друзьями по всей России и от них знают, что в других городах удалось пробить брешь в непонимании слышащих и глухих. Там удалось добиться, чтобы в коррекционных школах преподавали слабослышащие учителя со знанием жестового языка. У нас пока даже в коррекционных школах из двух учителей с высшим образованием всегда выберут слышащего, а знание языка глухих не требуется.

– Нас во многие города зовут, в том числе в Москву и Питер, – говорит Аня. – Мы готовы, но зачем? Мы должны помочь Нижнему Новгороду. Это только мы можем, поэтому уезжать не собираемся. Будем здесь работать, учиться и буянить.

Савушкины мечтают поступить в Мининский университет, получить высшее образование и сертификат преподавателя. А потом попробуют создать в Нижнем Новгороде школу будущего, где глухие дети получат такое же образование и возможности для развития, как и здоровые.

Ирина ВИДОНОВА.